В деревне Красный Октябрь Горского сельского поселения проживает Юзефа Генриховна Лисовская (в девичестве Янковская), которая родилась и выросла в Западной Белоруссии, в Гродненской области, некогда принадлежавшей Польше. По национальности она полька. Детские годы моей собеседницы выпали на начало Великой Отечественной войны, ей тогда было всего пять лет. Путая от сильного волнения польские слова с белорусской речью, Юзефа Генриховна рассказала, как впервые увидела фашистов, о том, что ей и другим жителям родной деревни Вишневки пришлось пережить…

1 сентября 1939 года фашистская Германия напала на Польшу. Немецкие войска приближались к Западной Белоруссии и Украине. 

В 1936 году у Агаты и Генриха Янковских родилась девочка Юзефа. Всего в их семье было четверо детей - Янек (Янусь), Франя, Юзефа и Гелена. 

"Мои родители - простые люди, - говорит Ю.Г.Лисовская, - растили нас, трудились на полях, как и другие крестьяне. Потом отца с другими мужчинами забрали на войну. В деревне остались женщины, старики и детишки. Помню, как в полдень, когда пастух гнал скотину на хозяйские дворы, небо с западной стороны от границы с Польшей вдруг потемнело - это летели немецкие самолёты. И было их много, будто птицы с чёрными крыльями. Они сначала облетели нашу деревушку, а потом, вернувшись на второй круг, начали её бомбить. Тогда многие погибли. Мы перепугались, попрятались - кто в погреба, кто в дома и сараи. Обстрел деревни длился недолго, потом всё разом стихло. Тишина после налёта была звенящей и настораживающей. Стали потихоньку выходить из укрытий, оглядываться, вдруг видим, как в сторону нашей деревни от границы едут на мотоциклах вооружённые немецкие солдаты. Ой, что тут началось, - Юзефа Генриховна закрыла ладонями лицо, а по щекам пожилой женщины уже катились слёзы. - Есть фильм "Иди и смотри", вот, наверное, и у нас тогда то же самое происходило в деревне! Дети малые плачут, женщины причитают, кто-то куда-то бежит, крики по всей округе, и здоровенные немцы с автоматами… Фашисты стали сгонять весь народ в сельскую школу. Мама младшенькую Геленку на плечах несла, я и Франя держали её за руку, а старшенький Янусь рядом семенил. Мама тогда нам велела идти, не отставая, и держаться плотнее друг к другу - "если немцы начнут стрелять, то пусть убьют всех разом". Янусь всю дорогу приговаривал: "Всё равно утекаю, подкоп сделаю и утекаю!" Но когда он попытался сбежать из общей толпы, немец, увидевший это, сильно ударил братишку прикладом по голове, тот упал и уже больше не решался убегать. Нас всех загнали в школу и заперли. Взрослые догадались, что намеревались свершить фашисты. Нас просто хотели заживо сжечь. А детишек малюсеньких много, они плачут, некоторые мамки их в люльках так и принесли… И представляете, откуда-то появились советские солдаты, начался бой. В результате нас всех тогда спасли от страшной гибели!"

Этот эпизод из военного детства в памяти Юзефы Генриховны остался навсегда. Она говорила сбивчиво, некоторые слова я не понимала, и её дочь Мария Иосифовна тут же переводила их на русский язык. Но эмоциональное состояние моей героини было понятно. "Мама, расскажи о том, как вы жили в оккупации, как было тяжело, - поддерживает разговор Мария Иосифовна. - Об этом нельзя забывать". 

"Как жили? Да очень плохо мы жили, - махнув рукой, продолжает Ю.Г.Лисовская. - Из домов люди ушли в погреба, считая, что так безопаснее. Кто-то ушёл в лес. Мы боялись лишний раз выйти на улицу, чтобы не попадаться на глаза немцам. Они всё же были в нашей деревне. Насидишься в подземелье-то, а на свежий воздух так хочется, выйдешь украдкой на солнышко поглядеть, а глаза жмурятся от света яркого. А каково с малыми детками, с грудничками, их ведь и помыть надо, и постирать… Ох, как натерпелись всего! Фашисты зверствовали, расстреливали целыми семьями, не щадили ни старых, ни малых".

В годы Великой Отечественной войны на территории Белоруссии активно действовало партизанское движение. В глухие леса и непроходимые болота немцы боялись сунуться. Партизаны совершали героические подвиги, а сколько мирных людей они спасли от неминуемой гибели! Всё, о чём рассказала Юзефа Генриховна, мы или читали, или видели в фильмах. Она говорила, а я пыталась представить её переживания. И каждый раз задавала вопрос: "Как же они выжили, находясь ни день-два в оккупации, а на протяжении ряда лет?" "Так и выжили! - последовал ответ. - Наверное, так было угодно Богу!" 

Помню, как-то раз я увидела на плакате на военную тему детское лицо, смотрящее из подвального укрытия в небо, где летел немецкий самолёт. И в широко раскрытых глазах ребёнка было столько ужаса и боли, что не передать словами, и без них всё становилось понятно. Сколько страха и горя испытали люди в военное лихолетье! Тяжело приходилось всем, но жить долгое время на оккупированной врагом территории ещё тяжелее. При отступлении фашисты сжигали деревни и сёла, и горький, едкий дым обволакивал окрестности. Выжившие возвращались к своим домам, но их встречали пепелища и торчащие вверх чёрные печные трубы. Женщины плакали, ребятишки ёжились, как воробышки на холоде, и прижимались к матери. Но надо было с чего-то начинать, продолжать жить дальше, ждать с фронта мужей и отцов…  

"После освобождения деревни от фашистов мы начали потихоньку привыкать к мирной жизни. Надо было пахать землю, сажать хлеб, картошку. Люди по крохам собирали хоть какие-то семена, сажали вместо клубней картофельные очистки. Очень было голодно, - продолжает Ю.Г.Лисовская. - Мама варила крапивные щи, но нам доставалась вода, а гущину она отдавала брату. Однажды я не выдержала и протянула руку, чтобы ухватить себе густой крапивной каши. Но мама не позволила: "Нельзя. Пусть ест Янусь, он землю пашет, за плугом ходит, ему силы нужны", а сама смотрит на нас и плачет. Мы понимали, что брат работает и ему тяжело, но сильно хотелось кушать. Потом стали возвращаться с фронта мужчины, и наш отец вернулся. Я в школу не ходила, моей школой стала война. С восьми лет начала работать, пасла скотину у чужих людей. Обувки у меня не было, босиком ходила за стадом, ноги мёрзнут, так я их, не поверите, в коровьем помёте отогревала! Вот как оно было. Не дай Бог внукам, правнукам такое пережить! А фильмы о войне я совсем не смотрю, сил нет, до сих пор душа болит, нет мне покоя от воспоминаний пережитого".

Дочь моей рассказчицы, Мария Иосифовна, принесла фотографии родственников, некоторых уже нет в живых, другие живут где-то в Польше. Одно время поддерживалась связь с Франей, но потом она прервалась. Мария Иосифовна пыталась разыскать польских родственников, но пока безуспешно. Вот на одном из снимков запечатлена Юзефа Генриховна - молодая и красивая. А какая у неё богатая коса ниспадает на грудь - просто загляденье! Она пояснила, что такую красоту промывала обычной золой, мыло тогда было огромным дефицитом.

Я поинтересовалась, как же Юзефа Генриховна оказалась в Сонковском районе. Это целая история. Тринадцатилетней девчонкой её отправили на лесозаготовки на Урал. 

"Ехать должна была моя сестра, но она собралась выходить замуж и готовила уже приданое, - рассказывает Ю.Г. Лисовская. - Так вот мне в документах приписали несколько годиков, и я поехала из родных мест в дальние края. В дороге чуть ноги себе не отморозила, но обошлось. Потом вернулась в Белоруссию, и вновь на тяжёлую работу - на торфоразработки, а там я познакомилась с будущим мужем Иосифом Брониславовичем. После работы он спешил ко мне и приносил буханку хлеба (работающим на топких болотах хлеба давали много), таким образом, за рабочую неделю я накапливала семь буханочек, которые потом отвозила своим родным в деревню, чем очень их поддерживала в трудное послевоенное время. Как бы ни было сложно, но в молодые годы и трудности кажутся другими. После работы девчата и парни собирались на посиделки. Под гармонь, скрипку и бубен выплясывали краковяк, лявониху, барыню, польку, кадриль и, конечно, вальс. Куда и усталость девалась?! А утречком опять на работу. Игрались свадьбы, рождались дети. Вот и я вышла замуж, и мы уехали жить в Карелию, мне тогда было лет двадцать. Родились сын Леонид и дочь Мария. С мужем трудились в лесном хозяйстве, валили лес, уходили ранним утром и возвращались поздно вечером. А какие там чудесные места! Край озёр, лесов и скал! И ночи там белые, светло, как днём. В лесах родилось много грибов, ягод, в озёрах - рыба. Кстати, в годы Великой Отечественной там шли ожесточённые бои, и люди до сих пор находят боеприпасы и солдатские каски. В тех местах и фильм снимали "А зори здесь тихие". Жаль, что пришлось всё бросить и на старости лет переехать к дочери в Сонковский район. Дочь после окончания Карельского государственного педагогического института получила направление в Сонковский район. Она преподаёт биологию и географию в Краснооктябрьской школе. Несколько лет назад решил связать свою судьбу с сонковской землёй и мой внук Денис Лисовский. Он живёт в посёлке Сонково, у него теперь здесь своя семья. Вот и меня после смерти мужа дочь забрала под своё крыло. В Карелии остались моя сноха и старший внук, а сынок трагически погиб на валке леса, было ему всего 33 года".

Наш разговор продолжался долго. За чашкой горячего чая две женщины разных поколений вспоминали об одной большой войне, оставившей глубокий след в судьбах всех их родных навечно. Ю.Г.Лисовская является инвалидом по зрению - сказалась давняя травма, полученная на лесозаготовках, но закалённый трудностями характер и хорошее чувство юмора не позволяют ей падать духом. 

"Не вижу, а ведь когда-то вышивала гладью и крестиком, - говорит Юзефа Генриховна. - Для меня сейчас важно, чтобы мои дети, внуки и правнуки были счастливыми, здоровыми. Мы - католики. Бог один, лишь веры много. Молюсь за всех родных. И дочь с зятем очень заботятся обо мне. Я живу в тепле, в чистоте, в уюте, в спокойной обстановке и согрета любовью самых дорогих людей. А что ещё мне желать!? Лишь бы был мир, лишь бы не плакали дети, не страдали женщины от тяжких невзгод. Хочется обратиться к молодому поколению: живите по-доброму, дарите друг другу любовь и берегите самое ценное - мир на земле!"

                                                     Галина ТОКИНА