Есть воспоминания, которые не дают покоя. Порой забыть об этом очень хочется, но не получается. Они являются частью того, кто постоянно к ним возвращается.Это живые свидетельства, позволяющие нам прикоснуться к тому времени, забыть о котором мы не вправе. К времени военному. Сегодня своими воспоминаниями делится жительница посёлка Сонково Вера Сергеевна Митрофанова (Ширяева).

- Вы можете что-нибудь вспомнить о войне?

- Что-нибудь? О войне? - переспросила она.

Было видно - воспоминания о войне бередят её душу. Поэтому надо иметь мужество и волю, чтобы растормошить затянувшиеся душевные раны. Но она собралась с силами и начала свой рассказ:

- Я, девятилетняя девчонка, и два моих брата семи и четырёх лет не осознавали всего ужаса того, что случилось. Только вот почему-то мама и папа перестали улыбаться и шутить, все стали какие-то напряжённые, озабоченные. Тот день, когда отец уходил на фронт, я помню очень хорошо. Казалось бы, всё как обычно, только совсем грустная мама не находила себе места. Разве могла тогда я знать, что слово «папа» в нашей семье больше никогда не прозвучит? А он, словно предчувствовал, взял меня на руки и стал высоко подкидывать. В ответ на его добрую улыбку я только звонко хохотала и просила не останавливаться.

На стол Вера Сергеевна положила маленький снимок, сделанный 30 апреля 1943 года. На нём - три бойца, справа из них - её отец С.С.Ширяев. А на оборотной стороне красивым почерком моей собеседницы написано: "Справа в пилотке Ширяев Сергей Семёнович - папа Веры Сергеевны, дедушка Серёжи Митрофанова и прадедушка Игорёчка - погиб на фронте в 1943 году. Дорогие, помните о нас!". Эта фотография аккуратно вставлена в книгу "Фронтовые письма. Тверская область", изданную в 2005 году, - единственное в Верхневолжском регионе издание, полностью, от первой до последней страницы, посвящённое фронтовым письмам наших земляков. Каждая её страница - отрывок невыдуманной судьбы человека, жившего в те далёкие сороковые. И в этом её уникальность. Здесь на странице 265 в подзаголовке "Сонковский район" одно-единственное письмо Сергея Семёновича Ширяева:

Здравствуйте, многоуважаемые родные, жена Тоня, дети мои Верочка, Витя, Вова.

Тоня, письмо ваше получил 30.04.1943 года в четыре часа вечера и как прочитал, стал писать ответ. Тоня, ты пишешь насчёт справки, я удивляюсь, куда она могла деться, я послал точно на тебя. Ну, Тоня, я хлопочу другую и скоро пришлю. Об этом сильно не беспокойся. А деньги на ребят получаешь за всё время с того числа, когда меня взяли в армию, то есть с 13.01.1941 года. За всё это время за меня получили на ребят ту сумму, установленную правительством. Ну, Тоня, писать больше нечего, я пока жив, здоров, того и вам желаю, а главное, хорошего здоровья Вовочке. Тоня, пиши ответ и пиши чаще. Крепко целую вас. Твой муж Ширяев С.С.

Тоня за этим письмом пришлю фото. На карточке увидите, что я действительно защитник Родины. Привет всем знакомым.

В руках В.С.Митрофановой пожелтевший от времени треугольник, полуистлевший, с выцветшими чернилами. Его автора давно нет в живых, а мысли и чувства сохранились до сих пор. Для кого? Глупый вопрос! У меня нет сомнений, потому как это не просто письмо, десятки раз перечитанное, это семейная реликвия семьи Митрофановых.

- Это было последнее письмо отца с фронта. Он обещал вернуться домой вместе с победой, но вместо него в дверь постучалась похоронка. Так в 30 лет мама осталась солдатской вдовой с тремя детьми на руках. На хрупкие плечи мамы взвалились все заботы о нас и её престарелых родителях, которым в то время пенсию не платили. Поэтому она стала единственной кормилицей нашей большой семьи. Сказать, что было тяжело, - значит, ничего не сказать! Но мамино сердце не скудело на любовь и заботу о нас. Часто украдкой она плакала горько и долго, понимая, что помощи ей ждать неоткуда, - говорила Вера Сергеевна, а я была не в силах её перебивать.

В памяти моей героини всплывали новые подробности, будто она снова вернулась в те далёкие годы, когда взрывы бомб и свист самолётов казались совсем привычными. Она говорила тихо и медленно, как будто боялась что-то упустить:

- А мы с соседскими ребятишками часто бегали на железнодорожную станцию Сонково, где останавливались солдатские эшелоны. Военные дяди обнимали нас, порой целовали и каждый раз спрашивали: "А папка на фронте?" Мы дружно кивали головой, не зная, что лучше ответить, дабы лишний раз получить угощение - кусок хлеба или сахара, а если повезёт - денежку. Довольные мы бежали домой, чтобы порадовать маму. Для нас это был настоящий праздник! Мама растворяла сахар в тёплой воде и поливала сиропом накрошенный в тарелке хлеб. Вот такую чудо-кашу мы с удовольствием уплетали за обе щёки. Ложка дрожала у меня в руке, а мама смотрела на нас с такой добротой и состраданием, что душа моя, скованная страхом, трепетала от благодарности. Подобные чувства я испытываю и сейчас, вспоминая эти моменты.

Физически невыносимый труд на предприятии "Заготзерно" не щадил никого: ни женщин, ни подростков. Чтобы не умереть от голода, всем приходилось работать с утра до позднего вечера. Зерно хранилось в больших деревянных складах на цементном полу, а для того чтобы оно не грелось, его постоянно перелопачивали вручную с одного места на другое. Часто грузили мешки с зерном в большие вагоны - пульманы (так их называли между собой) для отправки на фронт.

Мне было сложно понять, как могла девятилетняя девочка сохранить в памяти такие подробности. Просто в голове не укладывалось, что пришлось вынести детям. Вдруг героиня моего рассказа замолчала, опустила голову. Казалось, она размышляет о том, говорить дальше или нет. И робко продолжила:

- Перед глазами часто встаёт такая картина. Зима. На перроне станции Сонково стоит сарай, точнее, от него осталась только крыша на столбах. Напротив - товарный деревянный вагон. Из него выгружают голые замороженные трупы взрослых и детей. Кто это был? Откуда? Где потом захоронили этих людей? Ответы на эти вопросы я так и не нашла. И вот спустя много лет это страшное зрелище снова и снова всплывает в моей памяти. Жутко. На сердце - нестерпимая боль. А в душе - щемящая скорбь.

Я слушала и молчала. А Вера Сергеевна всё говорила и говорила:

- Работал сенопункт, куда подростки доставляли на лошадях из колхозов сено, которое прессовали в кипы и отправляли на фронт для лошадей. Сейчас трудно поверить, что всю эту непосильную работу выполняли женщины и дети, которые не искали ни славы, ни почёта. Они просто жили, не раздумывая о причинах того, почему им так нелегко. И так же просто они не награждены за это орденами и медалями!

В этой седовласой женщине была какая-то неподдельная житейская мудрость, скорее всего родом из детства, горького и голодного. Но несмотря на весь трагизм событий, сильная духом и безумно добрая Вера Сергеевна внушала внутреннее спокойствие. Я увидела войну с другой стороны, словно глазами тех мальчишек и девчонок, которые видели её воочию:

- Мы, дети войны, были маленькими взрослыми, которые научились отстаивать своё место под солнцем. Мы всегда заботились друг о друге, поддерживали в трудную минуту, старались быть рядом. Не опускали руки и продолжали жить так, как будто слаще этой жизни нет. Учились самостоятельности. С утра бежали в школу, всё остальное время помогали взрослым. На учёбу времени оставалось всё меньше и меньше. Да и возможности постоянно заниматься не было, поскольку требовались рабочие руки. Но всё-таки учёбу не бросили, хотя было очень тяжело. И так, собрав волю в кулак, продолжали жить дальше. Как видите, моя детская память отметила, наверное, не самое важное, может быть, просто мелочи. Но это память сердца!

Не могла сдержать слёз Вера Сергеевна, рассказывая о маме. Глядя на неё, и я. Мне представлялась молодая женщина, которая смогла вынести гибель мужа и одна поднять на ноги троих малолетних детей, одновременно ухаживая за престарелыми родителями.

- Часто вспоминаю о маме, которая всю свою жизнь отработала на одном предприятии. Она долго болела - сказалась тяжёлая работа и всё, что в её жизнь принесла та проклятая война, - с болью в голосе говорила моя собеседница. - Но сегодня я до земли кланяюсь ей за то, что мамочка не променяла материнскую любовь и ласку на личную жизнь и посвятила всю себя нам, хотя, как и все женщины, могла и хотела любить и быть любимой!

Почему мне так дороги и интересны воспоминания этой женщины? Наверное, потому, что с годами меняется мировоззрение, ты уже по-другому смотришь на жизнь: не только размышляешь о причинах начала войны, пишешь в районную газету об её участниках, приводишь статистические данные, ты каждый раз низко склоняешь голову перед теми, кто этого по-настоящему заслуживает, кто пал смертью храбрых, кто выжил, восстановил страну из руин и остался человеком. Сделал всё, что должен был сделать!

Марина ЭНГЕЛЬГАРДТ